Общая информация
Годы жизни
—
10.04.1936 – 15.08.2023
Район
—
Межевской муниципальный район
Сфера деятельности
—
Сельское хозяйство
В апреле 1941 года Зое Алексеевне Гуляевой (Сироткиной) исполнилось всего пять лет, а в июне началась война. В деревню Старое Черемисского сельсовета весть о нападении врага принёс прибывший на лошади нарочный. Собрались все жители: тревожно обсуждали новость мужчины, плакали женщины, вокруг, мало что, понимая, бегали дети. С этого момента в каждом доме, в каждой семье поселились тревога и страх за дальнейшую жизнь. И хотя родители о войне не рассказывали, уже через несколько дней эти чувства проникли и в детские сердца.
Из Старого один за другим стали уходить на фронт мужчины. Каждого провожали всей деревней. Примерно километр шли пешком, с гармошкой и песнями. Никто, даже самые близкие, не давали волю чувствам. Все понимали, что ждёт впереди будущего солдата и что в эту минуту творится в его душе. И лишь потом, когда попрощавшись со всеми, он садился в телегу и колхозная лошадь направлялась в сторону деревни Заводской, не просто плакать, а рыдать начинали женщины, и появлялись слёзы на глазах разом присмиревших детей.
Отец Зои, Алексей Николаевич, был хорошим лыжником, потому и был призван в своё время на Финскую войну и прошёл её до конца. Вернулся, но пожить в родном доме довелось всего несколько дней. Почти сразу его снова мобилизовали. Плакали бабушка, мама…. Особенно запомнилось Зое Алексеевне, как бежали за телегой, увозившей отца, пока она совсем не скрылась из виду, и как медленно, растерянно шли потом обратно, и все мысли были только о том, вернётся отец или не вернётся…
Сначала его отправили на защиту Горьковского завода, где он прослужил до конца 1941 года. Однажды мама, Надежда Андреевна, ездила туда, чтобы навестить отца.
Вернувшись, рассказала, что ему там живётся очень голодно. А через некоторое время пришло письмо, в котором отец писал, что его отправляют на фронт, и этому он даже рад, потому что там положен паёк, там будут кормить. Письма от него приходили часто, ждали их с нетерпением, а когда писали ответ, Зоя каждый раз принимала в этом участие. Пока не ходила в школу, просто обводила на листочке свою ручонку, чтобы отец знал, как она растёт. А когда пошла в 1 класс и освоила грамоту, в каждом письме самостоятельно приписывала 2-3 слова. К сожалению, фронтовые треугольники, которые присылал отец, не сохранились, хоть и берегли их. Уже после войны украли у Сироткиных облигации, а вместе с ними прихватили и письма.
Помнит Зоя Алексеевна, как ещё в начале войны, совсем ребёнком, уже помогала матери в колхозных работах. Надежда Андреевна работала свинаркой, но при этом она должна была ходить и на общую колхозную работу. В это время Зое доверяли пасти маленьких и уже подросших поросят. Среди них была ужасно вредная свинья Машка, которая могла пролезть везде и всюду. Управу на неё найти было не просто. Вот и приспособилась Зоя приманивать её в стойло кусочком хлеба или варёной картофелиной.
Пришлось ещё до школы познать и совсем не детскую работу. Вместе с мамой разбирали на дрова старую конюшню. Пилить приходилось пилой-двуручкой. «А какая от меня помощь? Ребёнок ведь совсем. Держусь за ручку, может, помогаю чем, а может, маме меня на этой пиле таскать приходилось…», - вспоминает Зоя Алексеевна. Помогала раздавать скотине корм, зимой возила на санях дрова. Летом, как и все дети, участвовала в заготовке силоса. Прыгали в яму и топтались в ней, утрамбовывая свежескошенную траву. А когда стала чуть старше, уже подвозила траву. В телеги запрягали быков, некоторые были спокойными, а некоторые очень даже строптивыми.
Часто в те дни, когда было особенно оводно, быки становились совсем неуправляемыми. Разбегутся – и в березняк. Тут уж ребёнку ничего с ним не сделать, самостоятельно не справиться. Спасали положение в таких случаях мальчишки постарше: быка выгонят, телегу вытащат, запрягут по новой. И страшно или нет, надо ехать дальше. Но дети есть дети. Как только найдётся свободное времечко – сразу же играть. Что такое игрушки, никто не знал. Были у Сироткиных соседи, к которым до войны часто приезжали в гости учителя из Мурманска. Семья эта считалась в деревне зажиточной. В мусоре за их домом ребятишки находили осколки разбитой посуды. Эти склянки казались такими красивыми и считались настоящим богатством. Использовали их вместо детской посуды. «Наберём липового цвета, подорожника, кислицы, пестов, клеверу, разложим по черепкам и съедим. Вот и вся игра…» - сейчас об этом Зоя Алексеевна рассказывает с улыбкой. Небольшими группами, по несколько человек, детей отправляли за ягодами, особенно далеко приходилось ходить за земляникой. Дома дадут блюдо, и как хочешь, а его нужно набрать, да и до дома донести – не съесть половину по дороге. Это для всей семьи обед или ужин.
Воспитывали детей в строгости, так, чтобы два раза повторять не приходилось. Зоя уже в 6 -7 лет знала без напоминаний все свои домашние обязанности: грядки выполоть, огород полить, воды по половине ведёрка домой наносить. Гонять коров на пастбище тоже было детской обязанностью. Вставали в 5-6 часов утра. Навсегда остался в памяти тот путь, который столько раз был проделан босиком по холодной росе.
В сенокосную страду деревня пустела. Дома оставались только старики и дети. Следили, чтоб не случилось пожара, а в случае необходимости били в железку, подвешенную к столбу в центре деревни. Звук разлетался по всей округе, слышали его и взрослые в поле. Оставшиеся на весь день одни, дети, устав от одиночества и ожидания прихода мам, к вечеру настолько уже переживали, что готовы были уже бежать в поле, навстречу маме. И бегали…. Зое ещё повезло, пусть маму она почти не видела, но всегда рядом была бабушка.
Запомнились болезни, которые пришлось перенести в годы военного лихолетья. Однажды бабушка должна была идти на работу в колхоз – пахтать масло. А у Зои ангина. «У меня горлышко болит, мне холодно», - на жалобы внимания никто не обратил. Сколько домой ни просилась, так и пришлось сидеть на солнышке, закутавшись в полушубок, пока не освободилась бабушка.
«В следующий раз заболела из-за собственной глупости. Зимой мама с бабушкой пилили на улице дрова, а мне так тоскливо стало, надела пальтишко и босиком выскочила на крыльцо. Сколько я там стояла и наблюдала за ними в щёлку у двери, не знаю, но ноги застудила совсем, пошли чирьи. Когда уже не могла ходить и стала ползать на коленях, меня свозили в больницу. Но вылечила болезнь бабка-нищенка, которая пришла просить милостыню и увидела моё бедственное положение. Что она сделала, не помню, но всё прошло», - рассказывает Зоя Алексеевна.
О вестях с фронта по - прежнему узнавали от нарочных. Всей деревней читали пришедшие с передовой письма. Несколько человек вернулось домой по ранению. Но всё чаще почтальоны приносили в деревню похоронки.
А по дороге из школы дети ссорились между собой: особенно те, чьи отцы погибли и чьи уже пришли с войны. Однажды, вернувшись после уроков, Зоя застала дома много народу. Плакали женщины. Бабушка посадила на колени, обняла и стала приговаривать: «Сиротинушка ты наша…» Зоя ничего не поняла: «Сиротинушка? Может так и надо, раз фамилия у меня Сироткина…» И только потом, когда бабушка объяснила, что на отца пришла похоронка, что папы больше нет, вместе со всеми заплакала и Зоя. Сразу вспомнилось, как, после Горького, перед уходом на фронт отец на один только день приезжал домой…
Алексей Николаевич был разведчиком, до января 1945 года шёл долгим боевым путём, ни разу не был ранен. Погиб на территории Польши. Но всё же до конца войны теплилась надежда, что, может быть, ошиблись командиры, отправив похоронку, может отец ещё вернётся? Ждать перестали только после Победы.
9 мая Зоя, как и все дети, была в школе. О Победе сообщили учителя. Объявили, что на этот день уроки отменены. Все скорее побежали домой. В деревне прямо на улице уже был накрыт стол. Никто в этот день не работал. Впервые за долгие военные годы все досыта наелись мясного горохового супа (видимо закололи какую-то скотину).
Деревня вздохнула с облегчением, оставалось только дождаться возвращения домой своих защитников. А мужчины стали возвращаться из армии только в 1946 - 1947 годах. Но большинство всё-таки осталось на полях сражений.
Фотографии:
1. Гуляева Зоя Алексеевна (студенчество), 1957 год, г. Ярославль. Фото из семейного архива труженицы тыла Гуляевой З.А.
2. Гуляева Зоя Алексеевна (ученица 10 класса), 1954 год, с. Георгиевское. Фото из семейного архива труженицы тыла Гуляевой З.А.
Наталья Смирнова
Архив газеты «Новая жизнь» № 53 от 06.05.2010 г.
Межевской муниципальный округ
Из Старого один за другим стали уходить на фронт мужчины. Каждого провожали всей деревней. Примерно километр шли пешком, с гармошкой и песнями. Никто, даже самые близкие, не давали волю чувствам. Все понимали, что ждёт впереди будущего солдата и что в эту минуту творится в его душе. И лишь потом, когда попрощавшись со всеми, он садился в телегу и колхозная лошадь направлялась в сторону деревни Заводской, не просто плакать, а рыдать начинали женщины, и появлялись слёзы на глазах разом присмиревших детей.
Отец Зои, Алексей Николаевич, был хорошим лыжником, потому и был призван в своё время на Финскую войну и прошёл её до конца. Вернулся, но пожить в родном доме довелось всего несколько дней. Почти сразу его снова мобилизовали. Плакали бабушка, мама…. Особенно запомнилось Зое Алексеевне, как бежали за телегой, увозившей отца, пока она совсем не скрылась из виду, и как медленно, растерянно шли потом обратно, и все мысли были только о том, вернётся отец или не вернётся…
Сначала его отправили на защиту Горьковского завода, где он прослужил до конца 1941 года. Однажды мама, Надежда Андреевна, ездила туда, чтобы навестить отца.
Вернувшись, рассказала, что ему там живётся очень голодно. А через некоторое время пришло письмо, в котором отец писал, что его отправляют на фронт, и этому он даже рад, потому что там положен паёк, там будут кормить. Письма от него приходили часто, ждали их с нетерпением, а когда писали ответ, Зоя каждый раз принимала в этом участие. Пока не ходила в школу, просто обводила на листочке свою ручонку, чтобы отец знал, как она растёт. А когда пошла в 1 класс и освоила грамоту, в каждом письме самостоятельно приписывала 2-3 слова. К сожалению, фронтовые треугольники, которые присылал отец, не сохранились, хоть и берегли их. Уже после войны украли у Сироткиных облигации, а вместе с ними прихватили и письма.
Помнит Зоя Алексеевна, как ещё в начале войны, совсем ребёнком, уже помогала матери в колхозных работах. Надежда Андреевна работала свинаркой, но при этом она должна была ходить и на общую колхозную работу. В это время Зое доверяли пасти маленьких и уже подросших поросят. Среди них была ужасно вредная свинья Машка, которая могла пролезть везде и всюду. Управу на неё найти было не просто. Вот и приспособилась Зоя приманивать её в стойло кусочком хлеба или варёной картофелиной.
Пришлось ещё до школы познать и совсем не детскую работу. Вместе с мамой разбирали на дрова старую конюшню. Пилить приходилось пилой-двуручкой. «А какая от меня помощь? Ребёнок ведь совсем. Держусь за ручку, может, помогаю чем, а может, маме меня на этой пиле таскать приходилось…», - вспоминает Зоя Алексеевна. Помогала раздавать скотине корм, зимой возила на санях дрова. Летом, как и все дети, участвовала в заготовке силоса. Прыгали в яму и топтались в ней, утрамбовывая свежескошенную траву. А когда стала чуть старше, уже подвозила траву. В телеги запрягали быков, некоторые были спокойными, а некоторые очень даже строптивыми.
Часто в те дни, когда было особенно оводно, быки становились совсем неуправляемыми. Разбегутся – и в березняк. Тут уж ребёнку ничего с ним не сделать, самостоятельно не справиться. Спасали положение в таких случаях мальчишки постарше: быка выгонят, телегу вытащат, запрягут по новой. И страшно или нет, надо ехать дальше. Но дети есть дети. Как только найдётся свободное времечко – сразу же играть. Что такое игрушки, никто не знал. Были у Сироткиных соседи, к которым до войны часто приезжали в гости учителя из Мурманска. Семья эта считалась в деревне зажиточной. В мусоре за их домом ребятишки находили осколки разбитой посуды. Эти склянки казались такими красивыми и считались настоящим богатством. Использовали их вместо детской посуды. «Наберём липового цвета, подорожника, кислицы, пестов, клеверу, разложим по черепкам и съедим. Вот и вся игра…» - сейчас об этом Зоя Алексеевна рассказывает с улыбкой. Небольшими группами, по несколько человек, детей отправляли за ягодами, особенно далеко приходилось ходить за земляникой. Дома дадут блюдо, и как хочешь, а его нужно набрать, да и до дома донести – не съесть половину по дороге. Это для всей семьи обед или ужин.
Воспитывали детей в строгости, так, чтобы два раза повторять не приходилось. Зоя уже в 6 -7 лет знала без напоминаний все свои домашние обязанности: грядки выполоть, огород полить, воды по половине ведёрка домой наносить. Гонять коров на пастбище тоже было детской обязанностью. Вставали в 5-6 часов утра. Навсегда остался в памяти тот путь, который столько раз был проделан босиком по холодной росе.
В сенокосную страду деревня пустела. Дома оставались только старики и дети. Следили, чтоб не случилось пожара, а в случае необходимости били в железку, подвешенную к столбу в центре деревни. Звук разлетался по всей округе, слышали его и взрослые в поле. Оставшиеся на весь день одни, дети, устав от одиночества и ожидания прихода мам, к вечеру настолько уже переживали, что готовы были уже бежать в поле, навстречу маме. И бегали…. Зое ещё повезло, пусть маму она почти не видела, но всегда рядом была бабушка.
Запомнились болезни, которые пришлось перенести в годы военного лихолетья. Однажды бабушка должна была идти на работу в колхоз – пахтать масло. А у Зои ангина. «У меня горлышко болит, мне холодно», - на жалобы внимания никто не обратил. Сколько домой ни просилась, так и пришлось сидеть на солнышке, закутавшись в полушубок, пока не освободилась бабушка.
«В следующий раз заболела из-за собственной глупости. Зимой мама с бабушкой пилили на улице дрова, а мне так тоскливо стало, надела пальтишко и босиком выскочила на крыльцо. Сколько я там стояла и наблюдала за ними в щёлку у двери, не знаю, но ноги застудила совсем, пошли чирьи. Когда уже не могла ходить и стала ползать на коленях, меня свозили в больницу. Но вылечила болезнь бабка-нищенка, которая пришла просить милостыню и увидела моё бедственное положение. Что она сделала, не помню, но всё прошло», - рассказывает Зоя Алексеевна.
О вестях с фронта по - прежнему узнавали от нарочных. Всей деревней читали пришедшие с передовой письма. Несколько человек вернулось домой по ранению. Но всё чаще почтальоны приносили в деревню похоронки.
А по дороге из школы дети ссорились между собой: особенно те, чьи отцы погибли и чьи уже пришли с войны. Однажды, вернувшись после уроков, Зоя застала дома много народу. Плакали женщины. Бабушка посадила на колени, обняла и стала приговаривать: «Сиротинушка ты наша…» Зоя ничего не поняла: «Сиротинушка? Может так и надо, раз фамилия у меня Сироткина…» И только потом, когда бабушка объяснила, что на отца пришла похоронка, что папы больше нет, вместе со всеми заплакала и Зоя. Сразу вспомнилось, как, после Горького, перед уходом на фронт отец на один только день приезжал домой…
Алексей Николаевич был разведчиком, до января 1945 года шёл долгим боевым путём, ни разу не был ранен. Погиб на территории Польши. Но всё же до конца войны теплилась надежда, что, может быть, ошиблись командиры, отправив похоронку, может отец ещё вернётся? Ждать перестали только после Победы.
9 мая Зоя, как и все дети, была в школе. О Победе сообщили учителя. Объявили, что на этот день уроки отменены. Все скорее побежали домой. В деревне прямо на улице уже был накрыт стол. Никто в этот день не работал. Впервые за долгие военные годы все досыта наелись мясного горохового супа (видимо закололи какую-то скотину).
Деревня вздохнула с облегчением, оставалось только дождаться возвращения домой своих защитников. А мужчины стали возвращаться из армии только в 1946 - 1947 годах. Но большинство всё-таки осталось на полях сражений.
Фотографии:
1. Гуляева Зоя Алексеевна (студенчество), 1957 год, г. Ярославль. Фото из семейного архива труженицы тыла Гуляевой З.А.
2. Гуляева Зоя Алексеевна (ученица 10 класса), 1954 год, с. Георгиевское. Фото из семейного архива труженицы тыла Гуляевой З.А.
Наталья Смирнова
Архив газеты «Новая жизнь» № 53 от 06.05.2010 г.
Межевской муниципальный округ
Сообщить о неточноcти